«В день приема граждан я принимаю не меньше 20 человек, многие плачут»: эксклюзивное интервью с новым прокурором Новороссийска

14 августа 2018 года прокуратуру Новороссийска возглавил старший советник юстиции Игорь Валериевич Стуконог.

Прошло полтора месяца. НАША решила взять интервью у нового прокурора города и познакомить с ним своих читателей.

К слову, несмотря на катастрофическую занятость, Игорь Валериевич подтвердил свою открытость для журналистов и общественности, согласившись на встречу без каких-либо строгих условий.

Ровно в 15.00 в оговоренный день мы встретились с прокурором в его кабинете.

В просторном светлом помещении все стандартно, но в глаза сразу бросается огромное количество бумаг, которыми буквально завален стол. За годы своей работы мне удалось побывать в кабинетах разных руководителей, но такого количества бумаг на рабочем столе я еще не видела.

Игорь Валериевич быстро пробежал взглядом по листу с подготовленными мною вопросами, сел напротив и разговор начался.

По традиции мы избегаем официального формата и говорим обо всем без сухих цифр и строгих формулировок. К примеру, что самое сложное и важное в работе прокурора, о соцсетях и семье, любимых книгах и хобби.

Разговор получился долгим, интересным и честным.

• В 1998 году Игорь Валериевич окончил юридический факультет Кубанского государственного университета. В органах прокуратуры Краснодарского края работает с июля 1998 года в должностях: следователь, старший следователь прокуратуры Кореновского района, заместитель прокурора Кореновского района, прокурор Выселковского района, с декабря 2009 года работал в должности прокурора Армавира.

– Игорь Валериевич, какие требования вы предъявляете к прокурорским работникам? Какими качествами они должны обладать?

– Основное требование — неравнодушие. Нам нужно уметь все пропускать через себя. Как только прокурорский работник становится черствым, все — он не на своем месте. Он становится просто бездушным механизмом, машиной.

Обычно я принимаю не меньше 20 человек, буквально каждый второй плачет. У всех свои беды, но для каждого посетителя его беда – самая главная. Мне искренне всех жаль, но одновременно я понимаю, что сейчас не сеанс психотерапии.

Поэтому необходимо соблюдать некий баланс, надо всегда оставаться юристом, четко разделять, какие вопросы входят в компетенцию прокуратуры, а по каким – дать совет, куда следует обращаться.

— А что важнее справедливость или закон?

– Цицерон сказал: «Благо народа – вот высший закон», другой мудрец изрек, что справедливость есть высшая ценность законности. Мы только тогда будем правильно применять закон, когда будем помнить о морали, нравственности. Не все молодые коллеги готовы это понять сразу после студенческой скамьи, не имея жизненного опыта.

К примеру, стоит ли возбуждать уголовное дело, если старики подобрали стог сена на дороге, который потерял грузовик? По сухой сути закона — это хищение. Но ведь есть такое понятие как малозначительность, отсутствие общественно опасных последствий. Прокурор края Сергей Владимирович Табельский всегда призывает нас быть не только умными, но и человечными, помнить в первую очередь не о статье кодекса, а о человеке, по которому эта статья пройдется катком.

Я выступаю государственным обвинителем в суде. Когда готовишься к процессу, ты человека не видишь и в своей шпаргалке пишешь одно, а когда встречаешься лицом к лицу с подсудимым и потерпевшим, слышишь их историю, пропускаешь все через себя, то часто начинаешь совсем по-другому воспринимать уголовное дело.

Порой прямо в зале суда начинаешь вносить правки в свои записи, к примеру: перечеркиваешь «предлагаю назначить в качестве наказания 8 лет лишения свободы» и пишешь «6 лет».

Но прокурору легче, чем судье. Прокурор только предлагает наказание, а окончательное решение принимает судья. Вот он несет колоссальную моральную ответственность. Поэтому у судей и дополнительные льготы. Это верно: очень сложно каждый день решать судьбы людей.

– С какими словами вы обратились к подчиненным, вступая в новую должность?

– Это третий коллектив, который я возглавляю. Опираясь на опыт, причем не столько профессиональный, сколько жизненный, порой говоришь своим подчиненным какие-то напутственные слова, которые люди помнят спустя годы. К примеру, когда я прощался с коллективом в Армавире, они, спустя восемь с половиной лет, вспомнили, что я сказал на первой планерке. А сказал я тогда, что сработаемся мы со всеми, но я терпеть не могу лентяев и лгунов. Примерно тоже я сказал и коллективу прокуратуры Новороссийска.

– Какие первоочередные задачи на новом месте вы ставите перед собой? Уже можно сказать, с какими жалобами жители города обращаются чаще всего?

– Очень много жалоб на управляющие компании. Работу с УК надо пересматривать «от и до». Однозначно это одно из основных направлений в работе. Конечно, особое внимание будет уделяться обеспечению права на труд и своевременную оплату труда. Отдельного внимания требуют проблемы дольщиков. Непростая ситуация с землями сложилась в селе Мысхако. На мой взгляд, нет второстепенных задач, все они первостепенные.

– Какое внимание будет уделено антикоррупционной деятельности?

– Противодействие коррупции — это требование сегодняшнего времени, требование президента и генерального прокурора. И это не пустые разговоры, эта работа строго прописана. Мы занимаемся антикоррупционной экспертизой проектов нормативно-правовых актов, идет работа в сфере уголовного преследования, когда к коррупционерам применяются самые строгие наказания, уделяем внимание профилактическим мероприятиям и другое.

– Вы человек со свежим взглядом на город и его проблемы. А хотели бы вы что-то изменить в работе прокуратуры Новороссийска?

– Я не допускаю, когда создают видимость работы. На прежнем месте я не позволял, чтобы на 10 жалоб человеку приходило 10 одинаковых ответов. На мой взгляд, это неправильно. Как должно делаться и как требуют от нас? Пришла жалоба, разобрались, дали ответ. Приходит вторая жалоба — это уже сигнал, что недоработали. Уровень рассмотрения жалобы необходимо поднимать, вникать в проблему должен лично заместитель прокурора. Третья жалоба пришла — ею буду заниматься лично я. Тогда я буду спокоен и уверен, что мы сделали все, что могли. Конечно, здесь количество жалоб больше, чем на прежних местах службы, но планирую постепенно эту практику применить и здесь.

– Игорь Валериевич, есть ли у вас страница в соцсетях? И допустимо ли, на ваш взгляд, наличие аккаунтов у работников прокуратуры?

– Есть официальный сайт прокуратуры города-героя Новороссийска. Страниц в социальных сетях у меня нет, и я не приветствую их наличие у прокурорских работников. Мы люди публичные, а значит даже безобидные записи, могут быть истолкованы как-то неверно. Если же у работника прокуратуры есть аккаунт, то там должна быть приличная фотография и ничего о работе. Вы помните, как учительница выложила свою фотографию в купальнике, в результате произошел скандал на всю страну.

– Вы следите за новостями, откуда вы их узнаете?

– Я подписан на ряд сайтов Новороссийска и Краснодарского края. И официальные, и не официальные. Когда есть свободная минутка, я их просматриваю, обычно на бегу.

– Публикации в Интернете могут стать сигналом для прокурорской проверки? Мониторите ли вы соцсети?

– Однозначно такие публикации могут стать поводом для проверки. Есть закрепленный помощник прокурора, который мониторит социальные сети, но одному человеку сложно все охватить. Однако резонансные истории быстро начинают расхватывать и тогда, конечно, мы их видим. К примеру, недавно были публикации по поводу некачественного питания в школах. Мы уже начали проверку.

– Что самое сложное в работе прокурора?

– Хроническое отсутствие времени. Причем не свободного, а просто времени.

– Во сколько начинается и заканчивается рабочий день прокурора?

– Иногда я очень рано прихожу на работу, иногда очень поздно ухожу. Хотя бы один выходной я почти всегда провожу на работе. Часто какую-то бумажную работу беру домой. К примеру, мой заместитель работал всю прошлую неделю, включая оба выходных, до 24.00. Работа ненормированная, звонок о происшествии может поднять с кровати и ночью.

— Наверное, надо очень любить свою работу, чтобы трудиться в таком режиме?

— Да! Уверен, что в коллективе прокуратуры Новороссийска случайных и равнодушных людей нет. Есть замечания по некоторым направлениям, но будем их устранять.

– Угрожали ли вам когда-нибудь?

– Прокурорские работники, как правило, сильные духом люди. И нас трудно запугать. Угрожали, конечно. И письменно, но больше «за глаза». Стараюсь не обращать на это внимание.

– Есть ли у вас хобби?

– Я очень люблю настольный теннис. Это потрясающий вид спорта, можно часами говорить о нем. Но у меня пока не получается заниматься им в Новороссийске. Я сходил на две тренировки и на соревнования, но это не то, чего хочется. Хочется регулярно, чаще, выйти на следующий уровень в освоении игры.

— А где проходят эти тренировки?

— В городе есть Клуб любителей настольного тенниса, где видел людей с ракетками от 10 до 70 лет и старше. Каждое воскресенье проходит любительский турнир.

— Кто привил вам эту любовь к настольному теннису?

— Когда я служил в Выселковском районе, из-за сидячей работы возникла острая потребность в движениях, физической активности. Решил заняться спортом, который всегда любил, но из-за загруженности на работе подзабросил. Попробовал вернуться в тяжелую атлетику, но очень уж рьяно начал и получил травму. Затем попробовал бегать. Показалось монотонным и неинтересным, хотя по зову сердца и сейчас иногда бегаю по вечерам.

Тогда со своим приятелем, работающим в судебной медицине, стали вместо обеда ходить играть в настольный теннис. Мне понравилось, но тогда это было больше в качестве развлечения. И только, когда я переехал в Армавир, понял, что такое настоящий настольный теннис. В зале, куда я пришел заниматься, стояли шесть профессиональных столов; робот, который подавал мячи; тренер являлся кандидатом в мастера спорта. Оказалось, что я совершенно не умею играть. Очень благодарен своему тренеру Блохину Владимиру Ивановичу за его любовь к «маленькому мячику» и проявленное терпение. После первых тренировок я приезжал домой и падал на кровать без сил. Нагрузки в настольном теннисе, на самом деле, сумасшедшие. Работает весь опорно-двигательный аппарат, это серьезная кардионагрузка, плюс тренируется внимание и зрение. Напомню, что японские врачи считают настольный теннис одним из лучших занятий для профилактики инсультов и инфарктов.

– Работа отнимает практически все ваше время, но при этом вы семейный человек, у вас две замечательные дочери, супруга, с которой вы много лет вместе. Расскажите о своей семье.

– Со своей супругой Жанной я познакомился, когда работал следователем, она пришла на практику в прокуратуру. Стали дружить, позже дружба переросла в чувства, а вскоре мы сыграли свадьбу. Вместе мы уже 18 лет. Жанна раньше работала юристом, сейчас ведет наше домашнее хозяйство. У нас две прекрасные дочери, которые учатся в школе. Старшая дочь после окончания школы решила поступать на юридический факультет.

Когда мы собираемся вместе, любим кататься на велосипедах. Недавно завели собаку, которая стала равноправным и очень требовательным членом семьи.

– Вы из прокурорской династии, ваш отец был военным прокурором. Наверняка, он для вас является авторитетом. Чему он вас научил, самому главному?

– Я горжусь своим отцом. Он больше 20 лет отдал военной прокуратуре. Мы объехали много гарнизонов. Два года отец провел в Афганистане. Я до сих пор перечитываю его письма, которые он писал из командировок. Они потрясающие, к каждому письму прилагалась отдельная страничка, где он что-то рисовал для меня. Самое главное, чему он меня научил — жить в согласии со своей совестью.

– Игорь Валериевич, человека характеризуют книги и фильмы, которые он любит. Какие любите вы?

– Когда я рос, у нас в доме всегда было много книг. В советское время было два признака благополучия — книги и хрустальная ваза. Вазы, кстати, по-моему у нас долго и не было.

Когда мне было семь лет, мы приехали в очередной гарнизон. Новая квартира, незнакомые дети. Мне было трудно заводить новых друзей, и мама посоветовала читать. С семи лет я начал запоем читать.

Первая книга, которую я прочел — «Педагогическая поэма» Антона Макаренко. Затем пошли: Жюль Верн, Вальтер Скот, Майн Рид. Моими любимыми жанрами являются приключения, фантастика и, конечно, люблю исторические произведения.Что касается фильмов, сложно сказать. Могу и современный блокбастер под настроение посмотреть. Но один из любимых — советский «Служебный роман».

– Часто ли к вам обращаются за помощью друзья и знакомые?

Мои друзья и знакомые знают, что ко мне лучше не обращаться с личными просьбами. Не надо портить те отношения, которые между нами есть. Можно подать официальную жалобу и вам помогут в рамках законодательства. Дружба – тонкая и деликатная вещь. Надо уметь дружить и не надо ее ставить под угрозу просьбами.